Невеста Агнца

  Апокалипсис возвещает не только о воцарении бога и Агнца, но и о вступлении Агнца в брак:

 "Наступил брак Агнца и жена Его приготовила себя. И дано было ей облечься в виссон чистый и светлый; виссон же есть праведность святых. И сказал мне Ангел: напиши: блаженны званные на брачную вечерю Агнца" 19:7-9.

   Трудность толкования этого текста прежде всего – психологическая. Благочестивые верующие опасаются осквернить свое представление о святыне невольными и не вполне чистыми душевными движениями, которые могут возникнуть при мысли о браке.

   Некоторые богословы доходили даже до мысли, что само различие полов было создано Богом лишь в предвидении грехопадения, и в будущей жизни подлежит отмене. Такие крайности отвергнуты Церковью, но сами опасения вполне оправданы.

   Первородный грех поселился в душе человека именно в тот момент, когда Адам и Ева на пороге брачной жизни отказались довериться Богу. С тех пор источниками взаимного влечения полов стал животный инстинкт, жажда удовольствий, тщеславие и властолюбие – все то, что разрушает человека, отделяет его от Бога и ведет к смерти. Ложная сексуальность издревле была связана с явным или неявным служением ложным богам, о чем постоянно напоминает Библия.

Возвращение брачной жизни под власть Божию началось с наказания и покаяния Адама и Евы. Важнейшим шагом стало таинство обрезания, установленное через Авраама; к этой цели направлено все Моисеево законодательство; у язычников побудительной силой к очищению оставалась совесть – закон Божий, "написанный в сердцах" (Рим. 2:15). Преодолевая свои греховные наклонности, древние праведники стремились к святому браку: Иаков и Рахиль, Вооз и Руфь, Давид и Вирсавия, Соломон и Суламифь.

   Эту традицию освящения брака продолжил Иисус: первое чудо, которое Он совершил – превращение воды в вино на брачном пире у своего будущего ученика Симона Кананита  (Ин.2:1-11). Вода – символ человеческой витальной (т.е.  жизненной)  силы, и это чудо есть пророчество о ее грядущем преображении под воздействием Божественной Энергии.

   К очищению и освящению брачной жизни была направлена и вся многовековая практика христианской Церкви.

   Увенчанием этих усилий должен стать брак Агнца, который не может состояться, пока нет достойных участников брачного пира (Мф.22:2-14).

   Чтобы уберечь святыню от нечистых помышлений, тема брака Иисуса Христа прикрыта в церковной традиции покровом тайны. Несомненным является символическое толкование Невесты Христовой как Церкви, говорить же о Невесте как личности приходится лишь осторожно и предположительно.

   То, что она названа Невестой Агнца, можно рассматривать как указание на ее человеческую природу и на ее связь с жертвенным подвигом Иисуса. Где и когда она могла быть рождена или сотворена?

Обратим внимание на исключительную торжественность, с которой апостол Иоанн сообщает о следующем эпизоде, связанном с распятием Иисуса:

   "Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода. И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили"  Ин. 19:34-35.

  Существует древний иконографический сюжет, дошедший до нас в виде драгоценной византийской эмалевой панагии IX или Х века, служившей нагрудным знаком абхазских царей. Есть предположение, что эмаль с этим сюжетом впервые была создана во времена строительства константинопольского храма Святой Софии для украшения его престола.   
  
   Эмаль изображает распятого Спасителя, у ног Которого стоит женщина,  собирающая истекающую кровь Спасителя. Создается  впечатление,  что  она  как  бы  возникает из этой струи крови. Она же изображена  вторично, как уходящая, то есть скрывающая  что-то или  сама скрываемая от человеческих глаз. У креста стоят Иоанн и Мария, Мать Иисуса; это может означать, что только они  были  свидетелями происходящих  событий.  Возникает  предположение: не был ли это акт сотворения невесты Христа из Его крови?

   Возникает важная параллель: как Ева была сотворена из "ребра" Адама, впавшего в глубокий сон, так и Невеста Нового Адама сотворена из Его крови во время смертного сна. Только что сотворенная Невеста сразу же видит своего Жениха израненным и мертвым. Это первое впечатление ее бытия навеки внедряется в ее душу, и если где-то можно ожидать ее незримого присутствия, то у изголовья страдальцев и мучеников за веру.

   Но второе впечатление ее жизни – это Жених воскресший и победоносный. Поэтому мысль о ней нередко приходила на сердце христианских воинов и царей.

Возможно, она незримо сопутствует воскресшему Иисусу последние сорок дней, проведенные Им на этой земле, чтобы затем вместе с Ним вознестись к Богу. Вместе со своим Женихом и Его Пресвятой Матерью она и ныне возрастает в лучах Божественной Славы, разделяя Его муки от наших грехов и труды по нашему спасению. *

* Примечание 2007 г. Поскольку сейчас я считаю идею "сотворения Невесты" ошибочной – слишком спиритуалистической – вопрос об истолковании сюжета описанной выше эмали остается для меня открытым.
   Существует версия, что здесь имеется в виду Мария Магдалина как жена Иисуса, а под Его кровью, собранной в чашу – Его потомство. Аргументы в пользу этой гипотезы: 1.Недопустимость для еврейского раввина, каким был Иисус («ребе», «равви», «раввуни») быть неженатым. 2.Особые, исключительные отношения Иисуса с Марией из Магдалы, которую не следует отождествлять с евангельской «блудницей».

   Сокровенное знание о ней хранится в церковной традиции, становясь более явным лишь в периоды особого духовного подъема. Из таких периодов, помимо апостольского, можно отметить Византию VI в. и IX в., Англию и Францию времен Карла Великого, Абхазское Царство IХ-Х вв., Киевскую Русь XI в. и самый последний – Русь XV в. Ее обычно называли греческим именем София (евр. Хокма, русск. Премудрость, англ. Wisdom).

   Именно образ Софии вдохновил Константина Философа на проповедь православия среди славян.

  Русский Новгород прямо называл себя городом Софии: "где София – там Новгород". Почитание ее носило здесь ярко выраженные личностные черты. Иконографический сюжет, восходящий к Новгороду XV в., изображает Софию с крыльями, в царских одеждах, сидящую на престоле; над ней –   благословляющий Иисус Христос; перед престолом предстоят Иоанн Креститель и Богородица.

   Культ Софии определенным образом связан с архангелом Михаилом, начиная с предания о чудесных событиях во время строительства константинопольской Софии, главного храма империи. Само посвящение  храма именно Софии  произошло по прямому повелению Михаила, данному в особом откровении.

   В эпилоге Откровения Иоанна звучит призыв к Иисусу: "И Дух, и Невеста говорят: прииди!" (22:17). Именование "Дух" (Дух Божий, Дух Святой, Утешитель) в зависимости от контекста может иметь три значения: одно из Лиц Святой Троицы, Божественная Энергия или Божий ангел, в первую очередь архангел Михаил.

   Если в призывании Апокалипсиса под именем "Дух" имеется в виду Михаил, то он вслед за Иоанном Крестителем исполняет роль Друга Жениха (Ин.3:29-30), хранителя Невесты - Софии, а также Церкви как символической Невесты Агнца.

   Вероятно, Апокалипсис лишь возвещает о грядущем браке; приготовлением к нему служит "тысячелетнее" царство, возглавляемое Михаилом; сам же брачный пир начнется после всеобщего воскресения, на новой земле под новым небом.




  



---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
София с предстоящими Богородицей и Иоанном Предтечей. «И даны были жене два крыла большого орла» (От. 12:14). Новгород 15 в.