16/29 марта
"Деяние Заместителя Патриаршего Местоблюстителя и временного при нем Патриаршего Синода".
   Изложение основных пунктов обвинений, предъявленных митр. Сергию и сергианскому Синоду отделившимися архиереями и ответы на эти обвинения.
  Основные обстоятельства, связанные с заместительством митр. Сергия:
  (Факт неподчинения митр. Петру в передаче власти митр. Агафангелу скрыт – см. резолюцию и письмо от 31/13 июня 1926 г. - Л.Р.).
   «Патриаршим Местоблюстителем является митр. Крутицкий Петр (Полянский), а его законным, по преемству власти. Заместителем – митр. Нижегородский Сергий».
  («Преемство власти» - выражение крайне двусмысленное, заместитель мыслится только как исполнитель воли назначившего его первоиерарха, но отнюдь не как самостоятельный носитель власти - Л.Р.).

   По поводу незаконного создания Временного Патриаршего Синода: 
   Отмечая, что согласно решениям Собора 1917-18 гг. Св. Синод избирается Собором, а не назначается Патриархом, "Деяние" указывает, что потому митр. Сергий и создал лишь временный Синод, до Собора. Ссылка на практику Св. Патриарха Тихона и Константинопольского Патриарха в отношении создания при себе Синода из приглашенных лиц.
   Утверждение, что митр. Петр "без всяких ограничений передал эти права и обязанности митр. Сергию". (Митр. Петр этого не делал и не мог делать – Собор 1917-1918 гг. наследования власти не устанавливал - Л.Р.).

   По поводу лояльного отношения к власти:
   Утверждается, что Декларация митр. Сергия ничем не отличается принципиально от заявлений подобного рода митр. Петра и самих отделившихся от митр. Сергия иерархов. Слова о "радостях и неудачах родины" относятся только к внешнему благополучию или, наоборот, бедствиям народной жизни, но не к распространению неверия, т.к. сказано "мы хотим быть Православными".
   (Это двусмысленное место "Декларации" может быть и  было многими понято как призыв к духовному единению с властью, а не только к лояльности – Л.Р.).

   По поводу перемещений епископов:
   Указывается, что ему подверглись только епископы, лишенные возможности управлять своими епархиями.
  (Здесь проводится мысль, что функции правящего епископа – чисто административные и при аресте или ссылке сохранение за ним кафедры теряет всякий смысл. Но если митр. Сергий сохранял возношение имени ссыльного митр. Петра, то следовало по той же логике возносить имена всех ссыльных и заключенных правящих архиереев и всем им назначить временных заместителей – Л.Р.).

   По поводу перемещения митр. Иосифа утверждается, что последнему следовало бы возражать и против его назначения на Ленинградскую кафедру митр. Сергием, если он не признает права митр. Сергия на перемещение епископов.
  (Назначение митр. Иосифа произошло на пустующую кафедру по избранию и настойчивым просьбам верующих, без возражений со стороны последнего или каких-либо архиереев. Другое дело – перемещение епископа против его воли и воли церковного народа или без ведома перемещаемого, ввиду его отсутствия, в чем и обвиняется митр. Сергий - Л.Р.).

   Ссылка на молчаливое подчинение Церкви воле императоров, изгонявших и назначавших Патриархов, случай со св. Иоанном Златоустом. 
   (Назначение и удаление церковных иерархов гражданской властью - это прямое насилие, с которым Церковь обычно мирилась. Совсем другое дело – такое насилие со стороны одного из церковных же иерархов, так что пример к делу не относится, ибо советская власть не претендовала на прямое назначение или запрещение епископов - Л.Р.).

  Анализ канонов, позволяющих в исключительных случаях переводы правящих епископов по решению епископского Собора, утверждение, что Синод при митр. Сергии и является таким епископским Собором.
  (Несколько неавторитетных епископов, подобранных из большого числа архиереев, – какой же это "Собор"? - Л.Р.).

  Основания для введения молитвенного поминания властей, примеры из практики древней Церкви – очень подробно.

  Обвинение отделившихся епископов в учинении церковного раскола, на основании канонов, относящихся к власти митрополита или Патриарха.
  (Каноны эти к делу не относятся, т.к. митр. Сергий не есть Пероиерарх, а от Первоиерарха – митр. Петра,  никто и не отделялся - Л.Р.).

   Приводятся письма некоторых ссыльных епископов, признавших митр. Сергия и одобривших его действия (все документы у нас отмечены - Л.Р.).                                                            Губонин

3 апреля
  Письмо Министра Исповеданий Польской Республики с выражением благодарности Св. Синоду Польской Православной Церкви за его твердое отношение «к безосновательным претензиям представителя Московской Церкви».                      А.К. Свитич. Стр.143.

25 марта/7 апр.
  Письмо митр. Агафангела митр. Сергию по поводу обвинения в расколе и просьбы пересмотреть решение об отделении.
   Отвергаются обвинения в расколе, поскольку:
   "Мы ни одним словом не обмолвились, что отделяемся от Вас по разномыслию в вере, тайнодействии и молитве, а только в порядке административного управления, (ЛР) и притом до определенного, назначенного в конце заявления, времени".
   Указано, что пересмотр решения будет возможен только по возвращении в Ярославскую епархию арх. Серафима.
   Выражено несогласие с попыткой митр. Иосифа объединить вокруг себя всю оппозицию.                      Губонин

Апрель
Письмо митр. Сергия митр. Агафангелу с утверждением, что административный разрыв с ним, митр. Сергием, равносилен разрыву с "Первым епископом" и означает раскол ("самочинное сборище") и повлечет за собой канонические санкции.                                            1. Губонин    2. Снычев

28 марта/10 апр.
Письмо митр. Новгородского Арсения митр. Сергию о том, что его недовольство некоторыми действиями митр. Сергия не дает повода обвинять его в расколе, т.к. действия митр. Иосифа и митр. Агафангела он не одобряет.
                                                      1. Губонин
                                                       2. Снычев
29 марта/11 апр.
Постановление № 76 митр. Сергия и сергианского Синода по делу "о нестроениях в Ленинградской, Ярославской, Вятской и Воронежской епархиях" – увольнения и запрещения архиереев.

По поводу поднятого митр. Агафангелом вопроса об административной власти:
"административная власть епископа, а в данном случае Первоиерарха, зависит от его духовной власти, полученной им при хиротонии".

И далее: поскольку митр. Сергий этой духовной власти не лишен, т.к. не был низложен церковной властью, то неподчинение ему... и т.д.   (В данном случае речь идет о том, является ли митр. Сергий Первоиерархом, а вопрос о духовной власти, полученной им при хиротонии, как и любым другим епископом, к делу никакого отношения не имеет. - Л.Р.).

Преданы архиерейскому суду, запрещены в священнослужении и уволены на покой:
митр. Иосиф (Петровых),
еп. Иерофей (Афоник),
еп. Евгений (Кобранов),
арх. Серафим (Самойлович),
арх. Варлаам (Ряшенцев).
Последнее предупреждение митр. Агафангелу с угрозой запрещения.         Губонин

31 марта/13 апр.
Доклад И.В. Сталина на собрании актива московской организации ВКП(б) об опыте хлебозаготовительной кампании.
О связи антирелигиозной кампании с политикой партии на селе:
«Получилась в известной степени такая же комбинация (конечно, с соответствующими оговорками), какая имела место в 1921 г., когда партия во главе с Лениным, ввиду голода в стране, поставила вопрос об изъятии ценностей из церквей на предмет приобретения хлеба для голодающих районов, построив на этом широчайшую антирелигиозную кампанию, и когда попы, уцепившись за ценности, выступили на деле против голодающих масс и тем самым вызвали озлобление масс против церкви вообще, против религиозных предрассудков, в частности, против попов и их руководителей в особенности. Были тогда такие чудаки в нашей партии, которые думали, что Ленин понял необходимость борьбы с церковью лишь в 1921 году (смех), а до того времени он будто бы не понимал этого. Это, конечно, глупость, товарищи. Ленин, конечно, понимал необходимость борьбы с церковью и до 1921 года. Но дело вовсе не в этом. Дело в том, чтобы связать широкую массовую антирелигиозную кампанию с кровными интересами масс и повести ее таким образом, чтобы она, эта кампания, была понятна для масс, чтобы она, эта кампания, была поддержана массами». 
     И. Сталин. О работах объединенного пленума ЦК и ЦК. Госиздат. 1928. Стр. 29-30.

Апрель
Письмо митр. Иосифа к Тучкову с просьбой снять возводимые на него обвинения и разрешить въезд в Ленинград (разрешение не получено).                           Снычев

Апрель
Арест и ссылка еп. Виктора (Островидова).

3/16 апреля
"Первое письмо епископа", принадлежащее перу епископа Павла (Кратирова).
Из письма:
Церковь Христова это не что иное, как Царство Божие, а оно, по словам Спасителя, внутри нас. Неужели же это Царство Божие внутри нас нуждается во всей этой мерзостной системе, (ЛР) которую допускает митрополит Сергий во взаимоотношениях со внешними. Неужели же из-за сохранения церковно-хозяйственного имущества (храмы, здания, утварь), канцелярии и её принадлежности можно продать Христа и Царство Божие?.. Сергиевская Церковь, подобно обновленческой, теперь свирепствует, господствует, запрещает, высылает и через это являет себя цезаро-папистской организацией в самом гнуснейшем смысле слова. А посему я ухожу в пустыню, в той надежде, что в данное время только пустынная, лягальная (от слова “лягать”, то есть поносимая) Церковь может указывать тот истинный путь к вечному спасению, по которому должно идти христианину...

Легализация Церкви Христовой или Царства Божия в наших условиях равно, что говорить о круглом квадрате или о тёмном свете, горячем льде и т.п... По всему видно, что из пустыни мне уже не выбраться пока, да и я сам спешу туда, чтобы укрыться там, пока пройдёт гнев Божий. Скорблю только о том, что среди архипастырей Русской Церкви нашлось немало последователей практически – смрадного сергиевского блудословия. Прости и молись за меня и покайся, пока не поздно. Позже тебе уже не удастся выскочить, сам знаешь почему.  М.В. Шкаровский.О Катакомбной Церкви. Глава: Истинно-Православная Церковь на Украине. СПБ, 1999 г. НИЦ «Мемориал».

27 апр./10 мая?
Письмо митр. Агафангела, еп. Евгения (Кобранова) Ростовского и арх. Варлаама (Ряшенцева), упр. Любимским викариатством, о том, что они не порывают молитвенного общения с митр. Сергием; не отрицают принципиально его власть, как заместителя Местоблюстителя; раскола не учиняют, но распоряжения, смущающие религиозную совесть и, по убеждению пишущих, нарушающие каноны, выполнять не могли и не могут; иноепархиальных епископов, клириков и мирян в общение не принимают и направляют к митр. Сергию.
(Невыполнение распоряжений выражается прежде всего в том, что арх. Варлаам и еп. Евгений продолжают занимать свои кафедры, несмотря на увольнение митр. Сергием. - Л.Р.).                                Губонин

Май
   Послание епископа  Дамаскина (Цедрика) митрополиту  Сергию:
«Его Высокопреосвященству Заместителю Патриаршего Местоблюстителя Высокопреосвященнейшему СЕРГИЮ, Митрополиту Нижегородскому.

Христос Воскресе, Ваше Высокопреосвященство.
Несомненно, своим настоящим письмом я усугубляю Вашу душевную муку, ибо немало уже подобных писем было обращено к Вашему Высокопреосвященству от достойнейших иерархов и еще большего числа пресвитеров и мирян. И все же я побуждаюсь своей пастырской совестию осветить со своей точки зрения истинное положение Российской Церкви и обратиться к Вам с искренним призывом, исходящим из сердца, издавна расположенного к Вашему Высокопреосвященству.

Предметом письма моего будет, конечно, Ваша декларация и взятый Вами на основе ее курс церковной политики. По всей вероятности, перед Вашим Высокопреосвященством уже вполне определилось отрицательное отношение к принятому Вами курсу со стороны почти всех ссыльных иерархов, а также массы верующих и пастырей. Поэтому Вам может показаться, что мне, убогому, уже нечего будет сказать Вам нового по сему вопросу. Однако, в моем новом положении оказалось некое преимущество по сравнению с положением большинства ссыльных иерархов, именно, то, что по дороге из далекой ссылки к месту новой ссылки в более близких к родине краях – получил неожиданную возможность (благодаря заболеванию в дороге) быть в Москве и лично беседовать с Вашим Высокопреосвященством 11 декабря 1928 г.

Положение большинства ссыльных иерархов таково, что лишает их возможности быть своевременно в курсе церковных событий, а также получать точную информацию о положении. Многие даже до сих пор не имеют полного представления о создавшемся в Церкви положении. Вы же, воссев на первосвятительской кафедре, ничего не предприняли со своей стороны, чтобы посвятить хотя бы виднейших из них в свои планы или хотя бы своевременно поставлять их в известность о предпринятых уже Вами решениях. Приходилось довольствоваться небеспристрастными газетными сведениями да сообщениями частных лиц, коим иногда мы опасались даже давать полную веру. Все же принятый Вами новый курс постепенно уяснялся нами из доступных источников, и больно ранилось наше сердце, особенно когда возмутившая наши души измена Ваша определившемуся уже курсу церк[овной] жизни еще сопровождалась неправедными обвинениями нас ссыльных и несогласных с Вами иерархов – обвинениями, на кои в свое время также не скупились обновленцы.

Не хотелось верить возможности такой перемены в Вас. Все мы предпочитали взять под сомнение не только частные сообщения, но и газетные известия. В конце концов печальная правда подтвердилась, но нам все думалось, что за столь соблазнительными положениями Вашей декларации скрывалась действительность неповрежденных церковных отношений и твердого стояния в истинном исповедании Евангельской правды.

Скорбно, тяжко было узнавать об отходе от Вашего Высокопреосвященства группы достойных и маститых иерархов, читать массу писем от возмущенных Вашей декларацией пастырей и мирян. Доходили до нас сведения о посыпавшихся на почве такого расхождения с Вами прещениях и увольнениях. (ЛР) Печальная правда предстала пред нами во всей своей наготе, а мы все еще продолжали лелеять в душе своей корешок сомнения, что, может быть, нам не все известно,  что, может быть, есть обстоятельства, нам неизвестные, коими оправдается многое в Ваших поступках.

Слишком мы доверяли Вашей мудрости, слишком глубоко были проникнуты прежним уважением к Вам и, точно сговорившись, продолжали издали сдерживать наиболее нетерпеливых из паствы нашей, чтобы предупредить очевидно назревавший раскол. Страшно было думать о возможности раскола, и сейчас эта мысль ужасает нас.
     
Но вот я веду беседу с Вашим Высокопреосвященством. Вы уверили меня, что стали на путь своей декларации совершенно сознательно и добровольно, что Вы ”осуществили лишь то, к чему неудачные попытки делали и почивший Патриарх и митр. Петр; только те делали шаг вперед, а два назад, Вы же разрубили узел... Ваши преемники вынуждены будут считаться с уже совершившимся фактом”...

На мои два вопроса:
1.Считаете ли Вы, Ваше Высокопреосвященство, что решение Ваше является голосом соборного иерархического сознания Российской Церкви?
2.Имеете ли Вы основания считать Ваш личный авторитет достаточным, чтобы противопоставить его сонму маститых иерархов, совершенно не разделяющих Вашу точку зрения?

Вы, Ваше Высокопреосвященство, не дали мне ответа, чем привели меня тогда в крайнее смущение. “Я считаю это полезным для Церкви... Мы теперь получили возможность свободно молиться, мы легализованы, мы управляем”,  говорили Вы мне.

Пишу настоящее письмо уже после 4-хмесячного соприкосновения с глубинной жизнью церковных масс и в условиях относительной свободы и скажу, что если бы Вы, Ваше Высокопреосвященство, взяли на себя труд ближе присмотреться к широкой церковной жизни, вдуматься в содержание направляемых Вам со стороны массы мирян и рядовых пастырей протестов, – Вы ужаснулись бы последствий принятого Вами курса и отказались бы от любованья делом рук своих.

Если вы будете судить о положении в Церкви лишь по тому, что московские храмы переполнены, что повсюду по епархиям кое-как ютятся назначенные Вами (большей частью на места иерархов, томящихся в заточениях и ссылках) епископы, которые имеют еще по несколько храмов (в Харькове, например, только один), где служат; если благополучие Вашего управления будете усматривать в том, что Вы собрали “при себе» синод (мало кем признаваемый), а посылаемые Вами епископы восстанавливают в мизерной доле прежние условия епархиальных управлений, кого-то назначают, кого-то переводят, по чьему-то требованию составляют отчеты на основе навязанных совне и весьма подозрительных по содержанию (далеко не в интересах Церкви) анкет от легализованных общин и пастырей,  то Вы очень далеки будете от понимания истинного положения в Церкви.

В живом теле Церкви – массе верующих, сейчас происходит глубокий процесс духовной дифференциации по отношению главной спасательной идеи Церкви. И именно Ваша декларация вызвала этот процесс.

Появление живой церкви, обновленчества, григорианщины, самосвятов и прочих представляется мне, как необходимое явление, как сточные ямы в доме, куда направляются всякие нечистоты. Туда и влилась вся накопившаяся за прошлый период Церкви гниль и духовно омертвевшая часть, главным образом, духовенства, масс же верующих эти течения мало коснулись, так как большинство мирян там очутилось больше по недоразумению. Ваш “курс” всколыхнул именно массу верующих, отношение же к нему иерархов как бы заранее определилось тем, что их почти всех арестовали предварительно, иначе Вам не пришлось бы проводить “своего” курса.

Что касается рядовых пастырей, то наиболее сознательные из них, понимая, что они не могут действовать самостоятельно  без епископов, занимают выжидательную позицию, кое-как мирясь с подчинением епископам Вашей ориентации, и лишь отдельные из них резко противятся проведению такими епископами в жизнь Вашего курса.

Главное разрешение вопроса Вашего в массе верующих. Смею думать, что не будь в Церкви нашей печального наследия синодального периода церковной жизни – почти поголовной церковной невоспитанности масс, не было бы места в жизни нашей многим несчастным явлениям пройденной четверти XX века. Именно эта невоспитанность толкнула одних безрассудно в обновленческое болото, других – в самосвятскую клоаку, третьих в объятия безбожников. Эта же церковная невоспитанность удерживает и поныне многих в состоянии полной инертности и по отношению к самому глубокому и тонкому соблазну, который лукаво и с большим предведением проводится врагами Церкви чрез посредство Вашей декларации.

Я вовсе не вхожу в разбор Вашей декларации, ибо таковая всесторонне разобрана и по достоинству оценена в нескольких рукописях иерархов и мирян глубокого ума и высокого духа, каковые, конечно, должны быть известны Вашему Высокопреосвященству. Я подхожу к оценке Вашей декларации совершенно с иной стороны  со стороны того соблазна, который породила она в массах, все последствия коего даже трудно предугадать. Итак, возвращаюсь к настроению масс.

Над слоем массы, хотя и достаточно инертной, но все же отгородившейся от обновленческого болота и прочих клоак, возвышается масса довольно жизнедеятельных верующих, хотя и не могущих ясно разобраться в сложном церковном вопросе. Они больше живут чувством, привязаны к храмовым службам, только в церкви чувствуют некоторую для себя отраду и умиротворение среди надвинувшегося мрака и холода жизни. Они привыкли полагаться на своих пастырей. Посему теперь, внутренне возмущаясь Вашей декларацией и дальнейшими на основе ее проводимыми Вами мероприятиями, они, держась своих пастырей, не порывающих общения с Вами, являются невольными соучастниками греха Вашего, но с упованием взирают и ждут, кто бы их вывел из затруднительного положения.

Наконец, над этим слоем возвышается еще слой ревнителей благочестия, крепко задумывающихся над смыслом современных мировых событий, ищущих в Православной вере и Церкви опоры себе среди разразившихся уже и еще ожидающихся катаклизмов жизни. Такие верующие, возмущенные в глубине души своей изменой Вашей заветам Христа и правде Православия, отвернулись от Вас и от всех тех, кто с Вами; они предпочитают не ходить в храмы, где возносится Ваше имя, не говеть вот уже 2 года из боязни сделаться причастными греху Вашему. Они с упованием и страхом ждут голоса ссыльной Церкви.

Пусть таковых будет незначительное меньшинство, – но кто решится презрительно отмахнуться от них, отнести их к разряду “кликуш”, “необразованных монахов” или “темных крестьян”, когда именно эти кликуши, необразованные, темные в начале появления живой церкви и прочих раздирателей Церкви, не только сами не обманулись относительно выплывших из мрака “обновителей” Церкви, но во многих случаях удержали от этого болота и просвещенных пастырей своих. Очень опасно пренебрегать настроением этой вовсе не незначительной группы, к которой в буквальном смысле приложимы слова Апостола:

“Ибо они среди великого испытания скорбями преизобилуют радостию и глубокая нищета их преизбыточествует в богатстве их радушия, ибо они доброхотны по силам и сверх силы (я свидетель): они весьма убедительно просили нас принять дар и участие их в служении святым и не только то, чего мы надеялись, но они отдали самих себя, во-первых, Господу, потом и нам по воле Божией” (2 Коринф. VIII: 2-5).

Стоит ли чего вся ученость человеческая пред лицом такого искреннего горения верой, такой готовности на любой подвиг исповедания на решимость жизнь свою отдать за правду Христову со стороны этих “кликуш”, темных, необразованных: А разве в этом лагере мы видим только серую массу? Разве мало среди них высокообразованных и духовно просвещенных мирян, а также достойнейших пастырей?

Полагаю, что только неосведомленность о положении в Церкви мешает Вашему Высокопреосвященству со всей глубиной и мудростию подойти к оценке этого явления. Нужно при сем принять к сведению, что остальная масса верующих, особенно среднего слоя, присматривается, прислушивается к этой группе, проверяет по ним свои внутренние переживания.

И Вы, и Ваши единомышленники успокаиваете себя и парируете нападки на вас тем, что будто бы декларация Ваша не противоречит канонам и даже находит себе оправдание в Слове Божием.

Если бы даже в действительности так было, то все же пастырская мудрость должна бы побудить Вас далеко отшвырнуть от себя декларацию, раз она производит такое возмущение среди верующих, раз она вызвала уже такие разделения. С одной стороны, ею нарушено то единство верующих, о котором молился Христос накануне Голгофы, а с другой  произведено как раз не то разделение, о котором говорил Христос: “не мир пришел Я дать земле, но разделение”. Уже сего одного достаточно, чтобы пастырская совесть Ваша не оставалась спокойною, чтобы поспешить Вам исправить совершенную ошибку.

Но правда ли, что своей декларацией Вы не нарушили правил церковных? В упомянутых рукописях дано достаточное количество возражений на такое Ваше утверждение. Грустно думать о том, что мудрость Ваша попустила Вас не только переоценить себя и свои полномочия, но и решиться действовать вопреки такому основному иерархическому принципу Церкви, который выражен в 34 правиле Святых Апостолов, которое  гласит:

“Епископам всякого народа подобает знати первого из них, и признавати его, яко главу, и ничего превышающего их власть не творити без его рассуждения: Творити же каждому только то, что касается до его епархии, и до мест, к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо тако будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец и Сын и Святой Дух”.

Но еще больше грех Ваш против внутренней правды церковной, против Евангельского завета безбоязненно исповедывать истину, против долга Вашего, как предстоятеля Церкви, бдительно стоять на страже Ее. Вы же отказались от одной из главнейших сущностей Церкви – Ее свободы, поступились Ее достоинством. И все это из-за убогих человеческих соображений, из-за призрачных льгот от врагов Церкви и то лишь для сторонников навязанной Вам и весьма подозрительной по существу “легализации”.

“Ибо так говорит Господь Бог Святый Израилев: оставаясь на месте и в покое, вы спаслись бы, в тишине и уповании крепость ваша; но вы не хотели. Горе непокорным сынам, которые делают совещания, но без Меня, и заключают союзы, но не по духу Моему, не вопросивши уст Моих, идут в Египет, чтобы подкрепиться силою фараона и укрыться под тенью Египта. Но сила фараона будет для них стыдом и убежище под тенью Египта  бесчестием. Ибо помощь Египта будет тщетна и напрасна... Беззаконие это будет для вас как Угрожающая падением трещина, обнаружившаяся в высокой стене, которой разрушение настанет внезапно, в одно мгновение” (Ис. 30: 1-15).

Грех Ваш еще – внутренняя неправда самой декларации, основанная на боязливости. Ведь только в таком освещении становится понятным 8 ст. 21 гл. 0ткровения, где “боязливые” поставляются наряду с неверными, убийцами и любодейцами:

“Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая”.

Вы как бы позабыли завет Апостола во 2-м послании к Коринфянам, 6 глава:
“...во всем являем себя, как служители Божий, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, в бдениях, в постах”, а также см. далее в этой главе.

Отсюда наиболее очевидный грех Вашего Высокопреосвященства – принижение авторитета церковной иерархии в сознании верующих, произведенное Вашей декларацией. Пораздумайте над тем, Ваше Высокопреосвященство, как высоко вознесен был авторитет наших архипастырей, когда они, уверенно отметая всякие сделки с предателями-обновленцами и с их внешними покровителями  спокойно шли на испытания и безропотно переносили узы и суровые ссылки. Как шел в гору тогда духовный подъем верующих масс, чувствовавших себе духовную опору в своих архипастырях. Чувствовалось тогда, что мы уже почти победили и страданиями своими завоевали свободу своего церковного бытия даже среди советской культуры.

  - А теперь. Страшно подумать, как пошатнули, как подорвали Вы Вашей декларацией авторитет церковной иерархии, какую обильную жатву собирают на этой почве враги наши, как много верующих, не видя для себя доброго примера в своих пастырях, усомнились в своем уповании на Вечную правду, и как много их посему отшатнулось от Церкви и погибает в отщепенческих болотах и в сетях сектантства... Пользуются умело враги произведенным Вами в Церкви смятением и с удесятеренною наглостию проводят свою безбожную программу. О, Владыко, подумайте, какая тьма погубленных душ на Страшном Суде смогут вину за свою гибель свалить на Вас. Да не будет сего.

Как могла произойти столь разительная перемена во взглядах Вашего Высокопреосвященства? Такой вопрос, несомненно, вставал перед каждым из расположенных к Вам. Многие пришли к тому заключению, что в нужный момент не было возле Вас ни одного доброго советчика, а наоборот, тогда возможны были нажимы и нашептывания со стороны ”устрашающих” и продавшихся им. Иного объяснения никто из лично знающих Вас не находил. И я, убогий, даже после уверений Ваших в том, что Вы сознательно и добровольно стали на этот путь, – готов согласиться лишь с предположением друзей Вашего Высокопреосвященства. Но тогда что же мешает Вашему Высокопреосвященству отказаться от совершенной ошибки, исправить, выпрямить свой путь?

Вы заявили мне “что берете на себя всю ответственность перед Церковыо за совершенное”. Но какая цена такому заявлению, когда эту ответственность Вы же разделили на группу безавторитетных и безответственных иерархов “Вашего” синода? Чего стоит Ваша личная ответственность, когда причиненное Вами Церкви зло может быть непоправимо? Здесь потребны иные, более действительные средства для прекращения содеянного зла, чем торжественное заявление Вашего Высокопреосвященства о Вашей ответственности в будущем. Вся Церковь ждет от Вашего Высокопреосвященства открытого заявления: считаетесь ли Вы с мнением подавляющего большинства иерархов. На определенно выраженное несогласие с Вашей линией поведения почти всей ссыльной Церкви, а также на мольбы и протесты множества других пастырей и мирян  ответите ли отказом от своего ошибочного шага и изменением курса своей церковной политики, или же предпочтете утверждаться на основе уже совершенного Вами уклона в сторону расхождения со всею Церковью.

     Ваше Высокопреосвященство, вглядитесь ради Христа, вдумайтесь в то, что творится в Церкви и каковы результаты принятого Вами курса. Прислушайтесь к стонам и мольбам, несущимся со всех сторон. Иначе, если постигнет и Вас нежданно кончина, как митрополита Михаила, то поздно будет исправлять ошибки, поздно будет и раскаиваться в них. Между тем Вы, только Вы, Ваше Высокопреосвященство, можете совершить необходимое исправление наиболее безболезненно для Церкви. Для сего требуется признание Вами совершенной ошибки и отказ от нее, хотя бы за это и пришлось Вам со всеми другими иерархами испить новую чашу скорбей и заточения.

Рассматривая настоящий скорбный путь Российской Церкви в перспективе вечности, приходишь к проразумению высокого смысла всех настоящих испытаний. Угасание духа веры в массах, принижение спасительных идеалов Церкви, забвение пастырями своего долга, умножение на этой почве беззакония и “иссякание любви многих” - не могло не привести к тяжелым последствиям. Во всяком организме угасание духа вызывает конвульсии. Слишком далеко отошли мы в нашей церковной жизни, от заповедей Христовых, от руководства учением св. Апостол, от заветов свв. Отцов, мучеников и исповедников. Тяжкие скорби необходимы стали, чтобы хоть таким путем обратить наше внимание на великий грех призванных к святости носителей имени Христова. Может быть, во всем этом уже начало суда Божия над грешным миром, надлежит же “начаться суду с дома Божия” (1 Петр. ХУ11:4). Благословлять подобает Господа за ниспослание нам настоящих испытаний, направленных для пользы и спасения нашего, а не прыгать в паническом страхе в болото, где позорная гибель заранее обеспечена.

    Настоящие скорби можно рассматривать, как промыслительный отсев пшеницы от мякины, может быть, для нового доброго посева на грешной земле, а может быть, для создания кадров тех верных воинов Небесного Царя, коим предстоит противостать близящемуся царству «сына погибели». Все же мы дадим ответ Грозному Судии за уходящих по нашей вине и гибнущих вне спасительной ограды Церкви овец Христова стада, за угасание светильника Евангельской правды и Света на земле.

Задаетесь ли Вы, Ваше Высокопреосвященство, иногда вопросом, какие практические результаты принесла Ваша декларация.

Знающие лично Ваше Высокопреосвященство держатся того мнения, что к принятию настоящего курса Вы понуждались самыми чистыми и добрыми намерениями.  Вы думали путем делаемых внешних уступок доставить Церкви мир и спокойствие, в коих она так нуждается для залечивания нанесенных ей врагами многих ран. Но не следовало при этом упускать из виду, что сколько бы не делать сатане уступок, он будет требовать все новых жертв себе, ибо такова природа зла , что сила Церкви и источник ее постоянного обновления не вовне, а внутри ее самой, и что наиболее победный путь ее именно тот, который внешне выражается иногда в значительных жертвах с ее стороны. Этими жертвами больше всего выявляется сила духа Церкви, степень горения в ней благодати Христовой. Только слабодушные не понимают и боятся такого пути. Только слабодушием и отсутствием веры в победную силу Благодати Христовой объясняются уклоны обновленцев, григорианцев, а может быть, и декларация Вашего Высокопреосвященства.

   Оцените объективно, чего достигли Вы из того, что почитали полезным, “спасительным” для Церкви.
   До нас доходили слухи о данном будто бы Вам обещании освободить и возвратить из тюрем и ссылок томящихся там пастырей,  исполнились такие Ваши расчеты? “Легализация” рисовала перед Вами возможность мирного развития церковной жизни, – не злой ли насмешкой кажутся теперь такие Ваши надежды? Вы собирали уже деньги на издание печатного церковного органа. – Разрешили Вам его?

   Все совершается совершенно обратно всем Вашим человеческим расчетам и упованиям. Последние храмы отбираются. Путем непосильных обложений. Путем квартирных утеснений, путем всевозможных других “нажимов” выживаются из сел и удушаются в городах православные священники, и о таковом расчете не стесняются откровенно заявлять разные представители власти на местах. Доходит до того, что за одно оказательство церковности даже рядовые крестьяне лишаются права пользоваться пайками в кооперативах. А повсеместное открытое кощунство над святынями нашими? А возмутительная, связывающая каждый шаг духовенства на Украине “регистрация”, коей духовенство приравнено к уголовникам? А масса отдельных явлений, кои еще недавно могли приниматься нами лишь как бред сумасшедшего, настолько превосходят они границы мыслимого. Не правильнее ли формулируют настоящее церковное положение простецы-украинцы, произнося слово не “легализация”, а “нигилизация”.

   Вот Вы мне указывали положительные стороны Ваших достижений: ”мы легализованы, мы свободно молимся, мы управляем”... Но мне как-то стыдно думать, чтобы Вы это говорили не в шутку, настолько действительность зло подсмеивается над такими Вашими заявлениями. Простите, но невольно напрашивается мысль) что, кроме хлопотливой Москвы, Ваше Высокопреосвященство совершенно не видите и видеть не хотите общей картины продолжающегося развала Церкви.

А положение таково, что все ставшие на путь Вашей декларации каким-то образом утратили стимул к жизни, как бы выдохнулись, лишились энергии. Церковная жизнь у них протекает кое-как, лишь по инерции, при полной их неспособности чему-либо противостать. Таково настроение, как у пастырей так и у мирян. Объясняется же это со стороны пастырей  утратой твердой почвы под ногами; со стороны мирян  утратой доверия к своим пастырям; а со стороны тех и других вместе – утратой доверия к личности Вашего Высокопреосвященства и иже с Вами иерархов. Неудивительно посему, что отстраняющееся от вас меньшинство уверенно говорит об утрате Вами благодати (скорее, об изначальном  отсутствии благодати церковной власти - Л.Р.).

О сем своевременно крепко пораздумать, ибо на этой почве углубляется гнусная работа безбожников и все большее число низовой массы вовсе уходит от Церкви.

О, Ваше Высокопреосвященство, пока не поздно, посмотрите, к какой пропасти подвели Вы доверившихся Вам и, пока не поздно, торопитесь исправить свою ошибку.

Вспомните Ваш достойный ответ на известном совещании в Москве в 25 году представителю власти (Т - ву, говорю со слов участника) (Тучкову - Л.Р.) по поводу делавшихся тогда предложений, в духе – увы – теперешней Вашей декларации... Вспомните, в каких достойных тонах была выработана сообща иерархами в том же году декларация правительству, которую чуть-чуть только не успел митрополит Петр представить высшему правительству. Ведь сами Вы были на стороне выработанной тогда декларации. Проанализируйте в себе то возможное чувство, которое испытывали бы вы, если бы с декларацией, подобной Вашей, выступил, например, епископ Серафим Угличский во дни его заместительства...

В беседе со мной Вы бросили фразу: “Снимите с меня заместительство, передайте власть другому”... Нет, Ваше Высокопреосвященство, слишком далеко завели Вы доверившихся Вам, слишком великое зло причинили Церкви, не так легко теперь Вам отмахнуться от содеянного, Владыко. Вы дерзнули от лица всей Церкви предложить свой унизительный акт,  Вы же обязаны от лица Церкви отказаться от него, ибо поистине Вы действовали вопреки церковному сознанию, превысив свои полномочия и вразрез с мнением Епископата Российской Церкви. Это Вы сами должны сознать и сами открыто заявить об ошибочности своего шага. Ваша мудрость, осененная благодатию Божией, подскажет Вам, в каких формах достоит сие совершити.

    Неужели никогда мысль Вашего Высокопреосвященства не остановилась над тем обстоятельством, что, разделяя своей декларацией пастырей на “легализованных” и нелегализованных, бросая в сторону последних неправедное обвинение в контрреволюции, Вы тем самым поставляете всю ссыльную Церковь, оставшихся еще на свободе некоторых иерархов и значительную часть остальных пастырей под постоянные удары подозрительной соввласти, которая только и выискивает предлоги для большего ущемления ненавистного для нее духовенства. Не тем ли объясняется «бессрочность” ссылки наших первоиерархов? Известно ли Вам, например, в каких невыносимейших условиях живут 2 достойнейших носителя православного церковного сознания: “бессрочные” Патриарший местоблюститель митрополит Петр и митрополит Кирилл, оба больные и загнанные в такие условия с несомненным жестоким расчетом? Не мелькнула ли когда-нибудь у Вас мысль о том, что “свободой и покоем” Вы пользуетесь, может быть, за счет медленного умирания “неугодных” Первосвятителей наших? Если же подобная мысль хоть раз прожгла сознание Ваше, – как можете Вы спокойно спать, мирно предстоять св. Престолу?

Известно ли Вашему Высокопреосвященству, что введенная Вами новая формула поминовения многими называется провокационной? Ведь она служит для властей блестящим поводом к обвинению в контрреволюции всех не принимающих ее, хотя таковая формула отметается всеми по чисто догматическим убеждениям (1 Иоан. 5:18).

Вы как-то просмотрели, в каких целях была навязана (ведь Вы не совсем по своей воле ввели ее) Вам “новая формула молитвенных возношений”. Ведь она служит к очевидному выявлению приемлющих и не приемлющих вашу декларацию, как известную церковно-политическую платформу. Самое возношение Вашего имени, не будь декларации, не вызывало бы ни у кого возражений. Теперь же возношение имени Вашего в сознании верующих отождествляется с признанием декларации, почему и вызывает столько противодействий. Выступая со своей декларацией, Вы, может быть, не имели мысли навязывать ее всем (может быть, думали обмануть сатану, но его можно только отметать, но не обмануть), но помимо Вашей воли ловким маневром введением формулы достигается точное разграничение верующих, в результате коего может быть определенная формулировка обвинения со стороны известных органов: – Вы не поминаете митрополита Сергия, потому что не признаете его декларации, а раз вы не признаете декларации, вы контрреволюционер.

Знаменательно, что первым вопросом, заданным мне специально приезжавшим в Полой в 28 году агентом ГПУ был: “как Вы относитесь к декларации митрополита Сергия?”  Вот какое, несомненно, неожиданное для Вас положение устанавливается Вашим необдуманным шагом.

Ради Христа, Ваше Высокопреосвященство, не примите все мною сказанное, как плод моего недоброжелательства к Вам. Свидетельствуюсь Богом, что и тени такого недоброжелательства к Вам у меня нет. Все время я продолжаю служить сдерживающим началом по отношению всех “нетерпеливых”, и только тяжкая скорбь при виде разрушительных последствий принятого Вами курса церковной политики, только боязнь не выполнить своего пастырского долга пред Господом, только боязнь своим молчанием усилить Ваш гибельный для Церкви уклон и желание раскрыть пред Вашим Высокопреосвященством истинную картину церковной разрухи побудили меня вкратце сказать то, что, вероятно, весьма болезненно воспринимается Вами. Но и еще не все я сказал Вашему Высокопреосвященству из того, чего ожидает от Вас Церковь, что почитает она долгом со стороны своего Предстоятеля.

Многим, может быть, покажется это требование страшным, однако в декларации иерархов, приготовленной было для представления правительству в 25 году, к сему частично было приступлено. И я, убогий, считаю, что Церковь не выполнила бы своего назначения в жизни, как хранительница Евангельской правды, Истины и любви, если бы не выступила со своим предостерегающим голосом против тех, проводимых новой культурой идей, кои насильственно внедряются в жизнь и ведут народ к аморализации. Церковь может и должна сказать, что все мероприятия соввласти, направленные, по-видимому, ко благу народа, но строящиеся на основе полного вытравления из души народа нравственных принципов,  являются постройкой на песке, ибо единственным зиждущим началом является широкая любовь, а никак не насилие, злоба и ненависть, ведущие народ к одичанию, к разложению. Идея устройства рая земного без Бога в небе и без совести в душе больше похожа на гримасу сатаны. Церковь повелительным долгом своим почитает не отказываться от попыток возвратить извращенное течение жизни к нормальному руслу. Опять-таки это может быть сделано в формах совершенно приемлемых и потому не могущих быть рассматриваемыми правительством, как акт контрреволюции. Ведь, по существу, власть давно уже убедилась в аполитичности Православной Церкви, и жалкие фразы отдельных представителей ее о нашей контрреволюции являются лишь тактическим приемом низкого пошиба.

В случае же, если соввласть, рассудку вопреки, будет упорно продолжать рассматривать Православие вообще, как контрреволюцию, ну что ж, пойдем на Голгофу. Предварительно же Церковь должна выполнить свой долг перед миром и в этом направлении, выступить с авторитетным словом предупреждения к погибающему народу.

Вот путь, к которому Вы, Ваше Высокопреосвященство, призваны, на который Вы и согласились, раз решились воссесть на кафедре Первостоятеля Церкви Православной в такой грозный момент ее истории. И Вы уже не можете быть вычеркнуты со страниц ее истории: или в сонм исповедников своих впишет имя Ваше Российская Церковь, или же отнесет к числу изменников ее мироспасительным идеалам. (Рано или поздно, но от  решения  этого  вопроса Церковь уклониться  не сможет! - Л.Р.).

Не выполните этого долга Вы,  сделает это другой, но слово предупреждения, слово вразумления должно быть сказано Православною Церковью, хотя бы и врагам ее. Сделаете это Вы, Выше Высокопреосвященство, и Церковь забудет все Ваши ошибки и заблуждения, она благословит Вас навеки.

Во всяком же случае, Ваше Высокопреосвященство. Ваша ближайшая задача – исправить причиненное Церкви зло путем отказа от ошибочных актов Ваших – должна быть Вами выполнена, иначе сами Вы рискуете оказаться за оградой Св. Православной Церкви. Ваше Высокопреосвященство, не подумайте, что я одинок, решившись выступить пред Вами со словом правды. Смею быть уверенным, что большинство ссыльных иерархов почти так же мыслят разрешение созданного Вами невыносимого положения. В каждом городе, в каждом селе есть значительные группы достойнейших пастырей и мирян, которые вполне ясно рассуждают так же. Да и подавляющая масса остальных верующих втайне, неосознанно о сем же воздыхают.

Уверен, что даже за оградой Церкви предостерегающий от общей гибели голос ее привлечет общее внимание и, может быть, многих заставит задуматься над своим путем.

    Настоящий  грозный момент истории Российской Церкви, если все мы по достоинству не оценим его значения, может закончиться грозным приговором: “Отнимется от вас Царствие Божие и дано будет народу, приносящему плоды его” (Мф.21:43). Да не будет же имя Вашего  Высокопреосвященства заклеймлено историей как одного из гасителей Светильника  Российской Церкви. (несомненно будет! - ЛР)

    Не стану я здесь входить ни в критику Вашего окружения, ни повторять протестов  возмущения против незаконных увольнений православных иерархов, против незаконных  прещений, расточаемых на несогласных с Вашим  курсом; не стану касаться вопроса  о соблазнительной системе раздаяния наград и титулов Вашим сторонникам, все это таким мелким кажется пред лицом главнейшей задачи настоящего момента.

Как-то не хочется верить, чтобы Ваше Высокопреосвященство продолжали упорствовать в своем курсе среди ясно выраженного общего возмущения им. И я, меньший из меньших иерархов Церкви, побуждаемый искренней любовию, как к Церкви Христовой, так и к Вашему Высокопреосвященству, дерзаю усердно умолять Вас: внемлите, Владыко, скорбям и стонам верующих, кои отовсюду несутся к Вам, кои даже за Полярным кругом не давали нам покоя, внемлите общему голосу верующего народа, каковый, несомненно, является и ”голосом Божиим” трезво оцените отрицательные результаты Вашего курса; вглядитесь в открывающуюся пред Вами пропасть неизбежного раскола: ужаснитесь ответственности за угасание огня веры в массах, произведенное Вашей декларацией; подумайте об ответственности Вашей пред историей и об ответе на Страшном Суде Божием  и откажитесь от Вашего курса, от Ваших компромиссов, аннулируйте Вашу декларацию, как акт личного Вашего заблуждения и выходящий за пределы Ваших правомочий; явите себя глашатаем Вечной Правды и истинной Любви Евангельской пред миром; отбросьте человеческие мудрования и расчеты и станьте на путь твердого исповедничества во имя Христово; не бойтесь возможности горших скорбей и испытаний для Церкви (они неизбежны, и Ваши компромиссы лишь принижают их значимость), и Церковь возликует, идя вслед за сим на новую Голгофу и даже в страданиях своих благословит имя Ваше, зная, что главнейший источник разлагающего ее начала Вами уничтожен.

Но, увы, если Вы, Ваше Высокопреосвященство, станете упорствовать в Вашем курсе и открыто пренебрежете голосом Церкви, то она, продолжая свой крестный путь, откажется от Вас, как от соучастника с ее распинателями.

Большинство ссыльных иерархов до сих пор не предполагало, что в действительности Вы и Ваши единомышленники (чего стоит один беззаконный киевский акт об увольнении почти всех настоящих украинских православных иерархов) ушли гораздо дальше, чем мы в состоянии были предполагать; что Вы перешагнули далеко за намеченную Вами раньше черту, и дальше путь Ваш идет с очевидным уклоном по направлению за ограду Церкви. Постепенно истина эта открывается для всех. Мы все остановились, не идя за Вами, и продолжаем умолять, звать Вас  вернуться, вновь соединиться с нами... Но ведь жизнь не может остановиться, и мы вынуждаемся идти вперед своей прежней дорогой... Мы умоляем, зовем Вас, Владыко, мы все еще возле Вас и готовы подать Вам руки...

Если Вы все же не внемлете, не возвратитесь, – то пойдете Вашим уклоном дальше,  н о   б е з   н а с.
“Итак, стойте в свободе, которую даровал нам Христос и не подвергайтесь опять игу рабства”  (Галат. 5:1).
Епископ Дамаскин».  
Совершается суд Божий над Церковью\\Богосл. сборник. Св.-Тихоновский Богосл.Ин-т. Вып.9. М.2002.Стр. 349-368.

29 мая - 1 июня
Собрание актива УАПЦ в Киеве. Признание бедственного состояния УАПЦ.
Ф.Процюк:
Ни одна из Поместных Церквей не считала возможным признать УАПЦ как одну из Церквей-сестер, составляющих Единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь. Этим объясняется оазочарование многих искренних людей, пришедших в "самосвятство" под влиянием увлечения самобытностью, которое охватило значительное число ураинцев после свержения великороссийского самодержавия. Печальную истину – морального и организационного разложения – самосвяты вынуждены были признать на знаменитых "Микильских Зборах", происходивших в Киеве, в храме Св.Софии.
  На "Зборах" присутствовало 99 членов УАЕЦ, один митрополит, 19 епископов, много духовенства и мирян. С основным докладом о положении УАПЦ выступил возглавитель самосвятства "митрополит" Николай Борецкий. Докладчик откровенно обрисовал тяжелое, почти безвыходное положение, в котором находилась УАПЦ с 1921 года.  Отсутствие подлинного единства, потеря авторитета центральным руководством, вражда между отдельными группировками на местах... Докладчик говорил о тяжелом материальном положении...
  Собрание вынесло ряд резолюций по отдельным вопросам, но все это были громкие слова, не находившие отклика в сердцах людей. На самом деле причина было одна – многие стали понимать, что УАПЦ безблагодатна. Этим объясняется отход от самосвятства в тот период многих искренно верующих людей. Вторая причина самоликвидации самосвятства была политической. Дело в том, что "липковщина" не была чисто религиозным течением, хотя бы еретическим. Она была прежде всего явлением политическим... Почти все руководство УАПЦ состояло из людей, враждебно настроенных к советскому строю.    
  Ф.Процюк. Обособленческие движения на Украине. Стр.375-376.




======================================================================